В 1986 году сотрудник отдела связи УВД Витебского облисполкома Петр Фомин 25 апреля отметил 32-летие, а на следующий день за многие сотни километров от Витебска произошла самая страшная техногенная катастрофа XX века.
Авария на Чернобыльской атомной электростанции. Тогда инженер в милицейских погонах и представить не мог, что всего спустя две недели после взрыва на АЭС отправится в Хойникский район, чтобы нести службу в зоне отселения. Ветеран милиции рассказал корреспонденту БЕЛТА, к чему он мысленно готовился 38 лет назад, отправляясь на месяц в опасную командировку, о чем расспрашивали после нее сослуживцы и какие собственные изобретения инженер внедряет в повседневной жизни.
Что такое радиация, как она действует на человека и какие последствия может вызвать, Петр Фомин теоретически знал еще по службе в армии, которую проходил в химразведке. Когда командование набирало добровольцев, из его отдела он оказался единственным из пяти человек, кто смог отправиться в командировку в Хойникский район. “Перед отправкой мы с женой посидели, поговорили, почти попрощались, ведь непонятно было еще, что нас ждет. У нас была дочь, но все же супруга, которая работала со мной в УВД, понимала, что иначе нельзя. Страшно не было, ощущалась какая-то тревога, потому что ехали в неизвестность, никто не мог рассказать, каково там – в зоне с радиоактивным заражением, не с чем было сравнить”, – рассказал Петр Фомин.
На место прибыли 11 мая, ехали тремя автобусами – 102 человека в сводном отряде. Все – кто в чем был на службе, в милицейской форме, некоторые даже зубную щетку с собой не захватили. Это потом, когда первый сводный отряд из Витебской области вернулся, коллеги расспрашивали, что паковать в чемоданы, а для первопроходцев испытание было не из легких. “Элементарно не хватало обычного спортивного костюма, чтобы переодеться. Нам выдали защитную одежду, какие-то пижамы, поселили в пустующем здании школы в Стреличево. Первые дни ушли на обустройство быта – где поспать, умыться, принимать пищу. Потом рубили деревья, чтобы установить КПП на границе зоны, куда въезд был запрещен”, – поделился подполковник в отставке.
Когда сводный отряд с Витебщины прибыл на место службы (а вместе с ним и такие же отряды из других областей), там уже находились военнослужащие, и, по словам Петра Фомина, у них все было четко организовано. “Помню, как они выращивали лук. В деревянных ящиках была земля, которую они привезли из незараженной зоны и куда высаживали луковицы. Ящики накрывали целлофановыми пакетами и выставляли на подоконники. Зеленые перья использовали в пищу. Один эпизод – казалось бы, мелочь, но он показывает, как наши военные хорошо приспосабливались к таким условиям”, – рассказал витебчанин.
В составе дежурных отрядов Петр Фомин охранял дороги, по которым в обе стороны шли машины. На шоссе милиционеры старались найти самое чистое от радиации место. Обычно это была середина проезжей части, ведь с ветром и осадками вся радиоактивная пыль уходила на обочины.
Также патрулировали деревни, делали обход по всем домам, проверяя, не остался ли кто-то из людей. “Населенные пункты там были совершенно другие, гораздо больше, чем у нас, это же юг. В одной деревне могло стоять и по 300 домов, тогда как у нас, на Витебщине, типичные деревеньки маленькими были – домов на 20-30. И пока там с одного конца дойдешь до другого, то глядишь, что и времени уже прилично прошло. В жилищах было много всякого добра, люди уезжали в лучшем случае в небольшим запасом одежды и документами. Пока мы там работали, у нас и оружия не было, через пару дней додумались брать с собой палки. Очень много собак отвязывали от цепей, хозяевам говорили, что они всего на пару дней уезжают, вот они своих четвероногих сторожей и не брали с собой. Были и такие псы, что по привычке бросались на чужаков. Жалко их было. Мы палками придвигали к собакам миски с едой, ведра с водой, чтобы те не умерли от обезвоживания и голода, а когда к нам привыкали немного, спускали их с привязи, чтоб сами могли найти пропитание”, – поделился воспоминаниями Петр Фомин.
К счастью, безоружным милиционерам не приходилось сталкиваться с мародерами, которые стремились выносить из домов все мало-мальски ценное, вплоть до постельного белья. “Был раз случай, когда мы обходили одну деревню. На помилуй бог просилась в дом девушка какие-то личные вещи забрать. Не пустили, не положено. Сказали ей, если действительно что ценное осталось в доме, например, документы на детей, то надо обращаться в штаб, писать заявление и тогда можно вместе с начальником штаба приехать за важными вещами”, – рассказал Петр Фомин.
Затем милиционерам поставили задачу налаживать связь в обесточенных населенных пунктах. Витебчанин с коллегами ходил с переносными радиостанциями, аккумуляторы для них подзаряжали там, где жили и электричество не было отключено. И инженеру нужно было придумать, как поддерживать сигнал таких радиостанций на расстоянии 15-20 км от штаба. Он нашел выход – на опорах линий электропередач установили стационарные антенны и они помогали ловить нужную волну и докладывать на центральный КПП об обстановке в населенном пункте. Такой системой связи потом пользовались те, кто приехал в чернобыльскую командировку после них.
“Много всего было. В полевых условиях, на коленке, приходилось чинить всякую радиотехнику и никто не смотрел, чьей службе она принадлежит – спасателям, военным или милиции, все работали тесно, бок о бок, помогали друг другу, как могли”, – подчеркнул витебчанин.
Дозу радиации, которую милиционеры тогда получили, особо никто не измерял. Портативные дозиметры давали разные показатели, и кое-что ставили просто на глазок. “Я думаю, что мы, кто был в той командировке в первый месяц, радиации отхватили меньше, чем те, кто приехал позже. Поначалу нам даже респираторов не выдавали. В нашу “смену” не было осадков, даже воду из закрытых колодцев пили. Имевшимися у нас портативными дозиметрами уровень радиации в воде невозможно было измерить, для этого нужны были специальные приборы, но теоретически мы знали, что до первых дождей вода была пригодна к употреблению. Прибывшие после нас ребята уже пострадали сильнее, как мне кажется, потому что в то время и осадки выпадали, направление ветра менялось”, – пояснил Петр Фомин.
С тех времен у него не осталось никаких личных фотографий, разве что общая, когда весь отряд вышел на построение в первый день службы и их запечатлели на камеру. Оригинал этого снимка хранится в музее УВД в экспозиции, посвященной сотрудникам милиции Витебщины, которые побывали в зоне отселения.
“Нам сразу сказали, что фотографировать там запрещено. Да и не было у нас особого желания сохранять такое на память. Не скажу, что было трудно, но и легкой такую службу не назовешь. Тяжелее всего переносили разлуку с близкими, оттуда ведь было не позвонить домой, не успокоить родных, что ты жив и здоров. Кстати, тогда у нас и не болел никто, находившийся с нами врач удивлялся, как мы умудрялись быть такими здоровыми. А когда вернулись в Витебск, нас собрали в актовом зале, начали расспрашивать, особенно те, кто собирался со вторым сводным отрядом поехать в командировку. Я им говорю – мяч хотя бы с собой возьмите, между дежурствами, кроме сна, захочется чем-то заняться, так в футбол погоняете, чтобы не сходить с ума от гнетущей обстановки”, – вспоминает Петр Фомин.
С сослуживцами, с которыми прошел ту непростую командировку, витебчанин затем виделся часто – по работе ездил по районам, встречался с “чернобыльцами”. Они всегда друг у друга интересовались здоровьем, обменивались новостями.
Петр Фомин всю жизнь работает с “железками”. Склонность к инженерному делу у него проявилась еще в школе, в 16 лет он закончил курсы телерадиомастеров и с тех пор с технической специальностью не расставался. Работать в милиции он начал в 1974 году в западном Казахстане, там познакомился с будущей супругой, урожденной витебчанкой, с которой затем переехал на ее малую родину. Петр Фомин после ухода на пенсию еще долго оставался в милиции – был заместителем начальника радиомастерской, где чинили всевозможную спецтехнику, и окончательно покинул службу только в прошлом году.
В Витебске он застал время строительства здания УВД, которое появилось на месте бывшего военного ДОТа. В новом “доме милиции” Петр Фомин налаживал систему связи, постепенно переходя с телефонии на современные устройства. Еще студентом-заочником Витебского технологического института (сейчас это Витебский государственный технологический университет) он в качестве дипломной работы, которую, кстати, защитил на отлично, разработал станок для изготовления сложнорежущего инструмента для раскроя обуви. Собственные изобретения у него появлялись и позже. На даче пытливый инженер, который сегодня отметил 70-летие, сконструировал для парников систему дверей, закрывающихся и открывающихся дистанционно – через приложение в смартфоне. Ему до сих пор интересно возиться с механизмами, проводами, изучать новое и делать открытия, сколько всего можно создать, стоит лишь приложить умелые руки, воображение и прочные знания механики.
Алеся ПУШНЯКОВА,
фото УВД Витебского облисполкома,
БЕЛТА.-0-
